Наши партнеры:
Московский гуманитарный университет
Кафедра психотерапии, медицинской психологии и сексологии Российской медицинской академии последипломного образования
Профессиональная психотерапевтическая лига

Доклад М. Е. Бурно "Художник Н. С. Фомичев" на заседании Центра ТТС и ХК

18.01.2013

15 января 2013 г. прошло первое в наступившем году заседание Центра Терапии творческим самовыражением и характерологической креатологии Профессиональной психотерапевтической лиги. С докладом «Художник Н. С. Фомичев» выступил руководитель Центра профессор М. Е. Бурно.

В докладе подробно, по опубликованным воспоминаниям Николая Сергеевича Фомичева[1] (ушел из жизни в 1981 г., в возрасте 79 лет), было рассказано о жизни художника (родился и вырос в богатой семье: дед – фабрикант, большой дом на ул. Каланчёвской, большое наследство, полученное семьей, поездки за границу – в Берлин, Ниццу и др.). После Октябрьской революции 1917 г. семья обеднела, имущество по большей части было распродано. Сестра художника сошла с ума (врачи ставили диагноз «dementia praecox»). В 1920-х гг. – работа в трудовой коммуне под Москвой.

Во время 2-й Мировой – остро болен психически. Бред преследования, галлюцинации, госпитализирован. Приступ прошел, остался только душевный «рубчик», благодаря которому личность порой бывает еще интересней. Благоприятно протекавшая форма шизофрении, интермиссия (т. е. остановка процесса) после перенесенного приступа. Полифонический характер – до и после приступа, и характер этот серьезно участвовал в творческом процессе. По воспоминаниям М. Е. Бурно, Н. С. Фомичев не производил впечатления больного – был живым, энергичным. Однако иногда во взгляде можно было почувствовать «свет с мистической нотой».

Творчество Н. С. Фомичева. Был членом Союза художников СССР. До пенсии (ушел в 60 лет) рисовал трудовых людей в павильонах метро, домах культуры. Люди «застывшие, мускулистые, с лопатами». Всю жизнь – переживание о духовной жизни предков (славян) в старину, которое усилилось после перенесенного приступа. До пенсии все свободное время проводит в библиотеке, где читает книги о жизни предков-славян (сборники Афанасьева, Сахарова и др.). Интересует славянское язычество. На пенсии начинает писать картины о духовной жизни русского народа в старину.

Картины: «Заговор на след», цикл «Праздники русского народа», «Иванова ночь», «Двенадцатиглавый змей», «Заговор от призороков», «Град Китеж», «Богиня Лада» и др. (см.: http://characterology.xyz/creative_works/paintings/Fomichev/)

Николай Сергеевич был верующим человеком, но имел особенную веру. «Плоховато» вел себя в храме, мог напевать песенку во время службы и т. п. Считал, что загробный мир есть, но он по-своему материален, похож на наш, но «какой-то иной длины волны». В картинах – соединение язычества с православием («Рождество»). В одних картинах пишет образы Солнца, как подателя жизни («Рождество»), в других – различные враждебно настроенные силы природы и угрожающие человеку состояния – искушения, болезни, лишения, авторитарность, смерть («Заговор от призороков», «Двенадцатиглавый змей»). Для всех картин характерна «эмблемоматозность» – т. е. передача определенных образов, состояний посредством эмблемы – специфически полифонического (шизотипического, шизофренического) средства творческого самовыражения (по Е. А. Добролюбовой). При этом мифологический мир оказывается для Н. С. Фомичева удивительно близким к миру реальному.

Помимо «соединения несоединимого» в картинах отмечается «нота зловещести», которую, как отметил М. Е. Бурно, возможно объяснить остротой сосуществования (в душе полифониста) двух несовместимых мироощущений – материалистического и идеалистического. Интересен этюд «Уход избушки» – избы как живые, и впечатление, что они уходят, переваливаясь… (Н. С. Фомичев трагически переживал урбанизацию и уход русской деревни.) В этом этюде примечательно то, что деревья, заборы, дома – «живое», – все движется, идет куда-то. В то же время художник (как и полифонисты вообще) не может изобразить «живым» человека – получается «застывшесть» (напр., ведьмы в картине «Заговор на след»). Получается, что неодушевленные предметы – «живее» людей.

Как получается «живая» избушка? – вопрос, который пока остается и требует своего осмысления. С психотерапевтической точки зрения, однако, важно то, что художник «пишет свое переживание через избушку».

 

Материал подготовил Г. Ю. Канарш 


[1]См.: Художник Н. С. Фомичев и его серия «Заговоры» // Живая старина. 1996. №1(9). С. 31–33.